Царь

Ну вот, и продолжение подоспело… Теперь разве, что шепот за 25-м кадром, мантрически повторяющий заклинание «православие, самодержавие, народность» звучит как трубы Иерихона. И, если персонаж Мамонова из фильма «Остров», пренебрегая «духовной» субординацией и историческим контекстом, творил убедительные чудеса направо и налево, то в фильме «Царь» со всей режущей глаза ясностью наружу выпирает чувство долга, причем не перед собой, но перед народом, да так, что сам Иван Грозный на коленях ползет за игуменом Филиппом, возвращенным с Соловков, ради митрополичьего сана.

Закончив с экзистенциальными мотивами, режиссер перешел на новый уровень, рассматривая проблемы соотношения власти светской и духовной. «Своевременно ли?», - встает резонный вопрос. Да, бросьте! В свете современной теле-болтовни пузатых чиновников о необходимости модернизации страны, - более чем. Эволюция тоже ведь требует жертв: по Зимнему стрелять не будем, но… Вот тут-то Лунгин и грозит с экрана пальцем – будете как Иван Грозный вопрошать: «Где мой народ?»

Несмотря на эту, просто-таки эпическую идейную консервативность, фильм удался, правда, не сказать, чтобы во всем. Попав под безусловное обаяние Петра Мамонова, Павел Лунгин принципиально мало что поменял в его образе, по сравнению с отцом Анатолием из «Острова». В итоге, царь Иван Грозный больше похож на юродивого, чем на самодержца. Не то чтобы роль не удалась, - есть по-настоящему убедительные моменты, и в их числе финальная сцена со стеклянным взглядом одинокого деспота, - но хотелось чего-то более органичного. Не превзошел здесь Мамонов Николая Черкасова, сыгравшего Ивана IV в фильме Эйзенштейна, а жаль.

Вообще, здесь надо отдать должное режиссеру, прямолинейных характеров в «Царе» практически нет. Даже Малюта Скуратов (актер – Юрий Кузнецов) – душегуб из душегубов, и тот предстает в образе любящего папки. Единственные, кто могут похвастаться своей внутренней непротиворечивость, - это митрополит Филипп, роль которого блистательно сыграл Олег Янковский, и придворный шут Вассиан в исполнении Ивана Охлобыстина. Находясь на противоположных полюсах, они, дав слово говорить правду, только правду и ничего кроме правды, «шкурят» личность царя, предоставляя ему выбор самоидентификации – члена паствы или пастыря. В данной ситуации, мораль ясна и ответ получен – правда за Филиппом. Но это только, как говорится, здесь и сейчас. Вообще же, простор для дискуссии на заданную тему открыт. Как говорил французский философ Марк Блок, - важнее поставить вопрос, чем дать на него ответ.

Оценка: 7/10